Сенкевич Александр Николаевич Венедикт Ерофеев

Эта книга о жизни и творчестве уникального и загадочного писателя Венедикта Ерофеева. Отдельные фразы из его поэмы «Москва — Петушки» мгновенно получили широкое распространение как мудрые изречения и афоризмы. Поэтому нет ничего удивительного, что он часто отождествляется со своим героем Веничкой. Александр Сенкевич, писатель и ученый, убедительно рассказал о духовном воздействии на Венедикта Ерофеева как христианства, так и буддизма в его современной интерпретации. При этом он восстановил исторический и общественный контекст, в котором жил и творил писатель. Автор поэмы «Москва — Петушки» и трагедии «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» предстает перед читателем одним из многих из поколения 1960-х годов, к которому принадлежит также и Александр Сенкевич. Венедикт Ерофеев был свобономыслящим человеком, а по силе чувств не уступал писателям-классикам XX века. «Венедикт Ерофеев: Человек нездешний» завершает трилогию мировоззренческих биографий Александра Сенкевича, предыдущими книгами которой были «Будда» и «Блаватская», вышедшие в серии «ЖЗЛ».

Сенкевич Александр Николаевич Венедикт Ерофеев: Человек нездешний

Эта книга о жизни и творчестве уникального и загадочного писателя Венедикта Ерофеева. Отдельные фразы из его поэмы «Москва — Петушки» мгновенно получили широкое распространение как мудрые изречения и афоризмы. Поэтому нет ничего удивительного, что он часто отождествляется со своим героем Веничкой. Александр Сенкевич, писатель и ученый, убедительно рассказал о духовном воздействии на Венедикта Ерофеева как христианства, так и буддизма в его современной интерпретации. При этом он восстановил исторический и общественный контекст, в котором жил и творил писатель. Автор поэмы «Москва — Петушки» и трагедии «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» предстает перед читателем одним из многих из поколения 1960-х годов, к которому принадлежит также и Александр Сенкевич. Венедикт Ерофеев был свободнономыслящим человеком, а по силе чувств не уступал писателям-классикам XX века. «Венедикт Ерофеев: Человек нездешний» завершает трилогию мировоззренческих биографий Александра Сенкевича, предыдущими книгами которой были «Будда» и «Блаватская», вышедшие в серии «ЖЗЛ».

Сенкевич А. Венедикт Ерофеев: Человек нездешний

Эта книга о жизни и творчестве уникального и загадочного писателя Венедикта Ерофеева. Отдельные фразы из его поэмы «Москва — Петушки» мгновенно получили широкое распространение как мудрые изречения и афоризмы. Поэтому нет ничего удивительного, что он часто отождествляется со своим героем Веничкой. Александр Сенкевич, писатель и ученый, убедительно рассказал о духовном воздействии на Венедикта Ерофеева как христианства, так и буддизма в его современной интерпретации. При этом он восстановил исторический и общественный контекст, в котором жил и творил писатель. Автор поэмы «Москва — Петушки» и трагедии «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» предстает перед читателем одним из многих из поколения 1960-х годов, к которому принадлежит также и Александр Сенкевич. Венедикт Ерофеев был свободномыслящим человеком, а по силе чувств не уступал писателям-классикам XX века. «Венедикт Ерофеев: Человек нездешний» завершает трилогию мировоззренческих биографий Александра Сенкевича, предыдущими книгами которой были «Будда» и «Блаватская», вышедшие в серии «ЖЗЛ».

Сенкевич А. Венедикт Ерофеев: Человек нездешний

Эта книга о жизни и творчестве уникального и загадочного писателя Венедикта Ерофеева. Отдельные фразы из его поэмы «Москва — Петушки» мгновенно получили широкое распространение как мудрые изречения и афоризмы. Поэтому нет ничего удивительного, что он часто отождествляется со своим героем Веничкой. Александр Сенкевич, писатель и ученый, убедительно рассказал о духовном воздействии на Венедикта Ерофеева как христианства, так и буддизма в его современной интерпретации. При этом он восстановил исторический и общественный контекст, в котором жил и творил писатель. Автор поэмы «Москва — Петушки» и трагедии «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора» предстает перед читателем одним из многих из поколения 1960-х годов, к которому принадлежит также и Александр Сенкевич. Венедикт Ерофеев был свободномыслящим человеком, а по силе чувств не уступал писателям-классикам XX века. «Венедикт Ерофеев: Человек нездешний» завершает трилогию мировоззренческих биографий Александра Сенкевича, предыдущими книгами которой были «Будда» и «Блаватская», вышедшие в серии «ЖЗЛ».

Бондаренко Владимир Григорьевич Живи опасно: Сборник статей

Содержание: - Живи опасно - Иосиф Бродский - Владимир Высоцкий - Олег Григорьев - Сергей Довлатов - Венедикт Ерофеев - Эдуард Лимонов - Юрий Мамлеев - Всеволод Некрасов - Виктор Пелевин - Александр Потемкин - Александр Проханов - Саша Соколов - Владимир Сорокин - Поморский казак пасет Красного Быка (Лев Аннинский)

Венедикт Ерофеев. Человек нездешний. Сенкевич А.

Сенкевич Александр Николаевич Блаватская

Имя этой женщины овеяно мифами и фантазиями. Реакция на творения и практику знаменитой теософки - от бурного восхищения скрытыми возможностями человека разумного, которые изучала Елена Блаватская, до яростного неприятия и обвинений в черной магии и шарлатанстве. Блаватская успела в жизни многое: написала несколько книг, сотни статей, тысячи писем, учредила Теософическое общество. Она была чуть ли не единственной среди русских женщин, обратившихся к мудрости Индии и пропагандировавших ее философию и культуру. В большой степени она в своем творчестве создавала мифы, обряжая их в реалистические одежды, и делала это настолько искусно, что многие до сих пор не могут отделить выдумку от реальной жизни. Автор этой книги, известный индолог, на основе глубокого изучения наследия самой Блаватской, в том числе и в библиотеке Адьяра, и знакомства с источниками многочисленных исследователей из разных стран мира сумел создать объемный образ "загадочной фурии" и одновременно глубоко несчастной одаренной натуры, попытавшейся проникнуть в мир, закрытый для смертных. Автор многое раскрыл и объяснил в этой личности, однако завеса таинственности поднята неокончательно.

Сенкевич Александр Николаевич Будда

Существует огромное количество сочинений и о Будде, и о буддизме. Перед читателями — биография «исторического» Будды Шакьямуни. Автор книги, известный индолог и писатель, положил в основу своего повествования буддийские источники и труды зарубежных и российских востоковедов. Это издание — результат многочисленных поездок ученого, писателя в страны буддийской культуры и будет интересно всем, кто хочет узнать не только биографию исторического Будды, но также мечтал бы расширить свои представления о культуре, эпосе и верованиях Индии.

Сенкевич Александр Николаевич Будда

Существует огромное количество сочинений о Будде и буддизме. Перед читателями биография "исторического" Будды Шакьямуни. Автор книги известный индолог и писатель положил в основу своего повествования буддийские источники и труды зарубежных и российских востоковедов. Это издание - результат многочисленных поездок ученого и писателя в страны буддийской культуры и будет интересно всем, кто хочет узнать не только биографию "исторического" Будды, но мечтал бы расширить свои представления о культуре, эпосе и верованиях Индии.

Сенкевич Александр Николаевич Блаватская

Имя этой женщины овеяно мифами и фантазиями. Реакция на творения и практику знаменитой теософки - от бурного восхищения скрытыми возможностями человека разумного, которые изучала Елена Блаватская, до яростного неприятия и обвинений в черной магии и шарлатанстве. Блаватская успела в жизни многое: написала несколько книг, сотни статей, тысячи писем, учредила Теософическое общество. Она была чуть ли не единственной среди русских женщин, обратившихся к мудрости Индии и пропагандировавших ее философию и культуру. В большой степени она в своем творчестве создавала мифы, обряжая их в реалистические одежды, и делала это настолько искусно, что многие до сих пор не могут отделить выдумку от реальной жизни. Автор этой книги, известный индолог, на основе глубокого изучения наследия самой Блаватской, в том числе и в библиотеке Адьяра, и знакомства с источниками многочисленных исследователей из разных стран мира сумел создать объемный образ "загадочной фурии" и одновременно глубоко несчастной одаренной натуры, попытавшейся проникнуть в мир, закрытый для смертных. Автор многое раскрыл и объяснил в этой личности, однако завеса таинственности поднята неокончательно. 2-е издание, доработанное и дополненное.

Сенкевич Александр Николаевич Будда

Существует огромное количество сочинений о Будде и буддизме. Перед читателями биография «исторического» Будды Шакьямуни. Автор книги известный индолог и писатель положил в основу своего повествования буддийские источники и труды зарубежных и российских востоковедов. Это издание – результат многочисленных поездок ученого и писателя в страны буддийской культуры и будет интересно всем, кто хочет узнать не только биографию «исторического» Будды, но мечтал бы расширить свои представления о культуре, эпосе и верованиях Индии. 2-е издание, исправленное.

Сенкевич Александр Николаевич Скользящие тени

Основные темы и мотивы поэзии Александра Сенкевича — это осмысление вечных вопросов, неизбежных противоречий быта и бытия, любви и разлуки. Наряду с философским взглядом на мир его стихам присуще органичное сочетание традиций Серебряного века с жаждой путешествий в другие страны и культуры, а поэтический язык отличается неподдельной обострённостью лирического чувства, зримой живописностью слова, тонкой иронией. В книге «Скользящие тени» собраны лучшие произведения Александра Сенкевича, представляющие его творчество за полвека.

Шталь Евгений Николаевич Венедикт Ерофеев. Писатель и его окружение

Впервые в книге представлены 160 биографических справок о людях, которые знали писателя и встречались с Венедиктом Ерофеевым. Более половины из них не отражены ни в одном справочнике, ни в интернете. Впервые печатается личное дело Ерофеева из детского дома № 3 г. Кировска Мурманской обл. В книгу вошли также статьи автора о Ерофееве. Представлены фотографии, часть из которых печатается впервые.

Генис Александр Александрович Частный случай

Известный писатель и культуролог Александр Генис любит книги и пишет о них как о живых людях - с искренним уважением, интересом и юмором. "Из всех свобод я больше всего ценю ту, что позволяет мне читать только то, что хочется", - говорит сам автор. В книгу вошли филологический роман "Довлатов и окрестности" и эссе разных лет о литературе и кино. Среди героев Гениса - Венедикт Ерофеев и Владимир Сорокин, Конан-Дойль и Виктор Пелевин, Гарри Поттер и Саша Соколов, Лев Толстой и Иосиф Бродский.

Ерофеев Венедикт Васильевич Записки психопата

Венедикт Ерофеев - писатель и драматург, автор гениальной поэмы "Москва-Петушки" (1970) и пьесы "Вальпургиева ночь" (1985) - явление в русской литературе огромное и еще не до конца осмысленное. В краткой автобиографии своим "первым заслуживающим внимания сочинением" Ерофеев называет "Записки психопата" (1956-1958), начатые в семнадцатилетнем возрасте, "самое объёмное и нелепое из написанного". Долгое время "Записки" не публиковались, в то время как в своих интервью Ерофеев снова и снова подчеркивал, что считает этот текст достойным публикации, но едва ли верил в подобную возможность, поскольку "Записки" насыщены "неожиданными лексическими оборотами, мягко говоря". И действительно полный, тщательно выверенный текст "Записок психопата" увидел свет только в 2004 году. "Когда меня выгоняли из МГУ, - рассказывал в одном из интервью Венедикт Ерофеев, - я уже писал - чисто юношеские "Записки психопата". Однокурсники, те, кто читал, говорили, что это невозможно, что так писать нельзя. "Ты, Ерофеев, хочешь прославиться на весь институт?" А я в ответ: "У меня намерения намного крупнее!" И разве мог иначе ответить на этот вопрос человек, слава которого уже давно преодолела пределы столицы и самих Петушков и чьи книги переведены более чем на тридцать языков мира.

Ерофеев Венедикт Васильевич Записки психопата

Венедикт Ерофеев - писатель и драматург, автор гениальной поэмы "Москва-Петушки" (1970) и пьесы "Вальпургиева ночь" (1985) - явление в русской литературе огромное и еще не до конца осмысленное. В краткой автобиографии своим "первым заслуживающим внимания сочинением" Ерофеев называет "Записки психопата" (1956-1958), начатые в семнадцатилетнем возрасте, "самое объемное и нелепое из написанного". Долгое время "Записки" не публиковались, в то время как в своих интервью Ерофеев снова и снова подчеркивал, что считает этот текст достойным публикации, но едва ли верил в подобную возможность, поскольку "Записки" насыщенны "неожиданными лексическими оборотами, мягко говоря". И действительно полный, тщательно выверенный текст "Записок психопата" увидел свет только в 2004 году. "Когда меня выгоняли из МГУ, - рассказывал в одном из интервью Венедикт Ерофеев, - я уже писал - чисто юношеские "Записки психопата". Однокурсники, те, кто читал, говорили, что это невозможно, что так писать нельзя. "Ты, Ерофеев, хочешь прославиться на весь институт?" А я в ответ: "У меня намерения намного крупнее!"" И разве мог иначе ответить на этот вопрос человек, слава которого уже давно преодолела пределы столицы и самих Петушков и чьи книги переведены более чем на тридцать языков мира.